ТОП 10 лучших статей российской прессы за
April 10, 2025

Тайна имени

Оказалось, что это напрямую связано с обожанием тенниса, который к моменту рождения дочерей зацепил Раису по полной программе. То, что Андреевы назвали старшую дочку Эрикой, уже подразумевало, что и младшая простого имени не получит. У родителей — Александра и Раисы — и у первенца в именах имеется буква «р», а значит, и тут без нее обойтись не могло.

А далее вступила в силу любовь мамы к теннису и его тогдашнему главному олицетворению — Роджеру Федереру. Его жену зовут Мирослава Вавринец, сокращенно — Мирка. Внимательно следившая не только за теннисными, но и околотеннисными перипетиями Раиса этот факт для себя зафиксировала и, выбирая имя для второй дочки, решила от него оттолкнуться. Отыскивая близкие к этому имена в официальном реестре, родители будущей чемпионки и натолкнулись не только на Мирославу, но и на Мирру. Ее и выбрали. То есть младшая Андреева названа по большому счету в честь жены Федерера!

Мама Эрики и Мирры, когда была беременна старшей, увлекалась теннисом в волшебном для россиян 2004 году. Том самом, когда Анастасия Мыскина обыграла Елену Дементьеву в финале «Ролан Гаррос», 17-летняя Мария Шарапова покорила весь мир на Уимблдоне, а Светлана Кузнецова победила ту же Дементьеву в решающем матче US Open. Три разные российские теннисистки взяли три турнира «Большого шлема» из четырех! Шарапова выиграла Итоговый турнир WTA, где из восьми участниц четыре представляли нашу страну, а сборная России — Кубок Федерации.

В Красноярске еще в 1990-е, во времена Бориса Ельцина и его огромной поддержки тенниса, открылся дворец под красноречивым названием «Теннис-Холл», и это идеально сработало в контексте увлечения мамы теннисом. Она отдавала Эрику в разные виды спорта, но с учетом эмоций, которые испытывала Раиса, выбор старшей дочери не вызывает удивления.

Шестилетняя Мирра стала ходить хвостиком за сестрой, когда та занялась теннисом, подавала мячи и увлеклась так, что ее от корта стало не оттянуть. А тем тренером, который поставил ей технику — ту самую, благодаря которой она способна наносить абсолютно любой удар, — уже позже оказался Кирилл Крюков в Сочи, куда семья переехала из Красноярска.

В 10 лет в полуфинале турнира в «Лужниках» Мирру приметил скаут компании IMG, предложил родителям сотрудничество — и те никогда об этом не пожалели. Как наверняка не жалеет и Шарапова, наследницей которой многие и считают Андрееву-младшую.

Андреевы благодарны академии Elite Tennis Center в Каннах, где она тренировалась с 2022 года и сделала первый серьезный рывок на уровне WTA. И сохранили с ней только теплые человеческие отношения. Работает же с Миррой с прошлого года только знаменитая в прошлом испанка Кончита Мартинес, с которой у нее идеальный и профессиональный, и личностный контакт.

У Соболенко нужно научиться тому, как она прет и давит

— 29 апреля вам исполнится 18. С какими эмоциями ждете этой даты и каких подарков ожидаете от родителей, Кончиты Мартинес и вообще своей команды? — вопрос Мирре Андреевой.

— Не очень жду 18-летия, потому что не хочу стареть! И не хочу быть уже взрослым человеком. И подарков особо не жду, потому что, надеюсь, в этот момент еще буду играть на турнире в Мадриде. Сама для себя постараюсь сделать подарок, то есть хорошо там сыграть. А если выпадет матч прямо в день рождения — выиграть его. Не знаю, будем ли мы праздновать по-серьезному. Но, скорее всего, да, потому что моему папе в тот же день исполнится 50. Поэтому, может быть, что-то придумаем, куда-то сходим. Но не уверена, что будет прямо много-много подарков.

— Один из главных, который вы себе недавно сделали, — это победы в полуфинале и финале Индиан-Уэллса над Игой Свентек и Ариной Соболенко. Они — две первые ракетки мира последних лет. Чему хотели бы у них научиться?

— Мне нравится то, что в каждом матче, на который Соболенко выходит, она прет, давит. Я против нее уже несколько раз играла в этом году, и это чувствуется. Может быть, такой манере поведения на корте у нее стоит научиться. У Свентек мне нравится, как профессионально она ко всему подходит. Я и сама с ней тренировалась — разница чувствуется. Там много есть чему учиться. Посмотрим!

— Менее чем за 48 часов вы сначала обыграли Соболенко в решающем матче Индиан-Уэллса, а потом предстали перед прессой на другом конце Америки, в Майами. Как прошли для вас эти два дня?

— Сначала — церемония награждения, общение с журналистами. Потом мы пошли в ресторан, хорошо поели, много говорили. Затем — сборы в дорогу. Подъем в три утра, чтобы ехать в аэропорт. Наш рейс был в шесть, и перелет продолжался почти весь день. Прилетели в 18.30 по востоку Америки, сразу поехали в гостиницу. Потом было чуть-чуть времени сходить в супермаркет и кое-что купить, затем — ужин с мамой и сон. С утра до встречи с журналистами уже успела потренироваться.

— Перед успешными турнирами у вас бывает ощущение, что они такими и получатся, или наоборот?

— Судя по недавней истории с Дубаем — наоборот. Перед этим был турнир в Дохе, где я быстро проиграла (во втором круге 46-й ракетке мира из Словакии Ребекке Шрамковой. — Прим. И.Р.), и мне сложно было с этим примириться. К счастью, была возможность сосредоточиться на игре в паре, где мы с Дианой дошли до полуфинала. Это помогло сохранить позитив.

Мы много тренировались в Дохе, много разговаривали с Кончитой. Но, когда приехали в Дубай, я ничего от себя не ожидала, поскольку мой предыдущий результат на этом турнире был не очень хорошим. Настроение было такое, будто я буду выступать просто ради игры. Мне кажется, так происходит всегда: когда ты ничего от себя не ждешь, это заканчивается одним из лучших турниров в твоей жизни.

Не то чтобы уверена в себе, но уверена в своей игре

— В 10 лет с вами записали видео, где вы сказали, что хотите выиграть все турниры «Большого шлема», да еще и Олимпиаду в придачу. В какой момент и в связи с чем вы поняли, что можете стать большой теннисисткой, и у вас появились такие амбиции?

— Мне кажется, каждый ребенок, который начинает свой путь в спорте, мечтает о больших-больших целях. Скорее всего, все дети мечтают стать первой ракеткой мира и выиграть все «Шлемы» и Олимпиаду. Наверное, я просто была одним из таких же детей. Но до сих пор ничего из этого еще не выполнила. Надеюсь, все впереди. Поэтому буду просто продолжать верить в себя и работать, работать, работать.

— А был ли какой-то момент в детстве или юности, когда по-настоящему поверили в себя?

— В детстве, наверное, нет. Да и на юниорском уровне сложно говорить, что вот я тут самая крутая и всех обыграю. Все в целом знают, что победы на юниорском уровне — это особо не показатель. Конечно, сейчас я бы сказала, что достаточно уверена в том, что делаю на корте. Не то чтобы уверена в себе, но уверена в своей игре.

— Ваш первый тренер за границей француз Жан-Рене Лиснар сказал мне, что российские родители, когда верят в своего ребенка-теннисиста, готовы сделать ради него вообще все и даже больше. Что ваши папа и мама сделали такого, что вас сейчас больше всего впечатляет?

— Если нам нужно было поехать на какой-то турнир и я, условно, хотела, чтобы со мной поехал папа, он все бросал и ехал со мной. Потому что я так хотела. Или наоборот: если желала, чтобы со мной поехала мама, мы как-то организовывали все так, чтобы было именно так. Они просто к нам с Эрикой прислушивались и помогали делать то, что мы любим. И до сих пор так поступают. За что я им очень благодарна.

— Никогда не задумывались о том, что ради тенниса пожертвовали значительной частью своего детства и не проводили время так, как все обычные дети? И не злились ли на это?

— Не злилась. У меня на самом деле было прекрасное детство. Когда я вспоминаю его, у меня чуть слезы на глаза не наворачиваются. Потому что это было просто золотое время! Очень много проводила его дома у бабушки с дедушкой. Все лето были у них, играли с Эрикой во все что можно. К сожалению, посередине какой-то нашей игры приезжали родители, забирали нас и везли на тренировку, и это всегда было печально и грустно. Но не жалею ни капельки ни о чем. Мое детство — очень дорогое для меня время.

Разговор с Шараповой на Уимблдоне был недолгим, но очень мне помог

— У вас необычное и красивое имя. Мама говорила вам, как его придумала?

— Мама рассказывала, что они долго думали. Но когда назвали Эрику Эрикой, то решили, что вторая девочка не может быть просто Катей или Аленой, нужно что-нибудь интересное и необычное. Его мама и придумала. Не знаю, как они с папой вообще нашли это имя, но, по-моему, это как-то связано с миртовым деревом, точно не помню. Если честно, я всегда немного ревновала, потому что имя Эрика мне нравилось больше моего. Потому что у нее красивый автограф, который можно вывести благодаря букве Э. А у меня с буквой М так вывести не получается, и из-за этого я немного злилась. Но мне очень нравится мое имя, и я рада, что родители так необычно нас назвали.

— Вы рассказывали, что после побед можете с мамой сходить в ресторан и вкусно поесть. Что значит для вас «вкусно»? Какие блюда вы себе разрешаете и в каких отказываете?

— В целом стараюсь питаться правильно, здоровой пищей. Конечно, иногда, когда прямо сильно хочется, не запрещаю себе съесть какой-нибудь десертик, шоколадку. А под «вкусно покушать» имею в виду сходить в ресторан, съесть какой-нибудь классный стейк или просто что захочется! То есть если мне захотелось пасту — съем ее, стейк — так стейк. Но я должна быть в хорошем ресторане и получить большое-большое удовольствие от еды.

— Недавно Мария Шарапова сказала, что персонально за вас болеет. Как сложилось ваше общение с ней на Уимблдоне в прошлом году, и можно ли назвать ее примером для вас, чего можно добиться в этом возрасте?

— Конечно, теннис сейчас поменялся, но на сто процентов могу сказать, что она пример для подражания для многих, в том числе и для меня. Очень впечатляет и то, как она вела себя на корте с самого начала карьеры и как играла. Пересматриваю сейчас некоторые матчи — в частности, когда Мария выиграла финал US Open у Жюстин Энен (в 2006-м, когда Андреева еще не родилась. — Прим. И.Р.). Смотрела всю игру, которая почему-то попалась мне на YouTube. Все, что я увидела, — и по игре, и по поведению — произвело на меня большое впечатление. Поэтому и говорю, что она есть и будет для меня одним из примеров.

На Уимблдоне мы с ней поговорили недолго, но я спрашивала те вещи, которые были важны для меня. Мне было интересно понять, как она с этими вещами справлялась на протяжении карьеры. Разговор с ней мне во многом помог. После него я стала чуть-чуть по-другому думать про свою карьеру и лучше осознавать некоторые моменты. Рассказывать о них подробнее не буду, хочу оставить это при себе. Но наш разговор в Лондоне оказался для меня очень полезным.

— В отличие от Шараповой или Соболенко, вы сейчас на корте почти никогда не кричите при ударах. Сдерживаете себя — или это какое-то естественное состояние?

— Скорее естественное. Потому что, когда я пыталась издавать больше криков при ударе, меня это даже отвлекало. Сейчас в целом издаю небольшой звук, когда бью по мячу, но он не такой громкий. Мне это помогает, как-то выдыхаю. Поэтому маленький — совсем чуть-чуть! — крик все-таки присутствует.

На турнирах живем с сестрой в одном номере и очень поддерживаем друг друга

— Кто для вас из нынешних российских теннисисток ближе всех в туре? Помимо сестры и Шнайдер, конечно.

— В целом со всеми нашими девчонками мы здороваемся, можем парой теплых слов перекинуться. Но самые близкие отношения, с кем могу прямо поговорить о чем-нибудь, — это, понятно, сестра, Диана, Даша Касаткина и, может быть, Настя Павлюченкова с Настей Потаповой.

— Как по мере ваших успехов меняются отношения со старшей сестрой? Слушаете ли вы ее советы и продолжает ли она вам советовать? Или теперь уже вы ей?

— Мы даем друг другу советы. Понятно, обе играем, и она проходила через что-то, через что еще не проходила я. Иногда советуем что-то друг другу про наших соперниц, если она с моей играла или наоборот. Мы всегда помогаем и поддерживаем друг друга.

— Правда ли, что по-прежнему селитесь вместе?

— Да, на турнирах мы живем в одной комнате. Нам так комфортно, мы о многом разговариваем и проводим вместе много времени.

— Не хотите привлечь ее к вашим совместным тренировкам со Шнайдер?

— Тренироваться втроем я не очень люблю, поэтому... не знаю. А добавлять еще какого-то игрока — тоже не очень.

— Был ли кто-то из зарубежных теннисисток, кто помог вам на самом начальном этапе профессиональной карьеры?

— Прорывным турниром для меня стал в 2023 году Мадрид, где я проиграла в 1/8 финала. И даже, по-моему, еще по ходу соревнований я получила сообщение от Бьянки Андрееску. Она была первой и, по-моему, единственной, кто написал, что если я нуждаюсь в любом совете и любой поддержке, то всегда могу к ней обратиться. И после недавней победы в Индиан-Уэллсе она мне снова написала и поздравила, сказав очень приятные слова. Поэтому с удовольствием называю ее имя.

— В Майами нашумел эпизод, в котором Марта Костюк подала с руки матчбол в матче с Анной Блинковой. Как вы к этому относитесь?

— Это ее выбор, как подавать. Марта захотела подать с руки, и даже не знаю, как это комментировать. Вроде она извинилась. Подала и подала.

— То есть не считаете это каким-то осознанным унижением соперницы?

— Я бы не сказала.

Договорились сыграть с Медведевым в миксте на US Open

— Как у вас дела с учебой?

— Немного сложновато. Сейчас учусь в 11-м классе интернет-школы. У меня есть дедлайны, к которым мне нужно успеть сдать все предметы. В целом могу сказать, что все это совмещаю с игрой неплохо, поэтому пока ни на что не жалуюсь.

— Как судьба свела вас с Кончитой Мартинес, и что она в вас почувствовала такого, что вы смогли настолько успешно сработаться?

— Когда мы с ней тренировались в первый раз, было немного неловко. Никто не знал: говорить что-то, не говорить? Но с тренировками вся эта неловкость прошла. На первом же турнире, который играла с ней, мне сразу стало очень комфортно, как будто знала ее долго-долго. С того момента почувствовала, что наше сотрудничество может быть долгим. Очень благодарна своей команде, которая помогла мне найти такого тренера. И постараюсь сделать все возможное, чтобы мы с Кончитой работали как можно дольше.

— В каком главном компоненте игры вам нужно прибавлять?

— Любой игрок на этот вопрос ответит, что везде надо прибавлять по чуть-чуть. Я тоже во всем хочу улучшить свой теннис, но, наверное, особенно хотела бы играть поактивнее в одиночке, выходить к сетке. В том числе и поэтому играю пару — чтобы развить все стороны игры. И в паре у нас с Дианой получается очень неплохо. Надеюсь, что смогу перенести это в одиночку.

— Даниил Медведев сказал мне, что еще хотел бы поиграть с вами в миксте, пусть на Олимпиаде в Париже вы с ним вылетели в первом круге. А вы с ним? Как вообще сложились ваши работа и общение?

— Конечно, я очень рада поиграть с ним в миксте! Получаю от этого много удовольствия. На Олимпиаде это вышло, может, не очень успешно, но надеюсь, что на Открытом чемпионате США получится. Мы уже договорились, что там снова сыграем вместе. У нас может быть хороший тандем.

— У вас прекрасный английский. Как дела с другими языками?

— Учу французский. Могу сказать, что понимаю на нем практически все, но, когда говорю, испытываю некоторые проблемы, поскольку не хватает лексики. Пытаюсь учить испанский, потому что мой тренер — испанка, пусть и говорящая по-английски. Иногда она обращается ко мне по-испански, и я почти все понимаю, хоть, конечно, и не так, как на английском. Ответить ей толком не могу, но знаю, что она имеет в виду, а отвечаю по-английски. В общем, на одном языке говорю, учу одновременно еще два, но не представляю, насколько успешным получится такое совмещение.

— Какой турнир и город вы бы назвали лично для себя любимыми?

— Все люблю! Особенно турниры «Большого шлема», там обстановка такая крутая! А из городов — Мельбурн, чувствую себя там очень комфортно. Также нравится и Мадрид, и играю там вроде неплохо, тьфу-тьфу-тьфу.

В самолете смотрела «Дневник памяти» и плакала весь фильм

— Вы рассказывали, что очень хотели собаку и мама обещала вам ее купить, когда войдете в топ-20. В двадцатке вы уже давно, теперь — уже и в десятке, а собаки до сих пор нет. Не обижаетесь ли на маму, и когда это событие, которого ждет и ваша напарница Диана Шнайдер, все-таки произойдет?

— Конечно, на маму не обижаюсь, потому что сейчас все это в процессе. Нет такого, чтобы она передумала и теперь не будет покупать мне собаку. Сейчас мы как никогда близки к тому, чтобы это действительно случилось. Конечно, это все занимает много времени — чтобы точно знать, какую породу ты хочешь, чтобы быть уверенным, что она будет достаточно маленького размера, чтобы с ней путешествовать. Моя собачка, которую я жду, еще не родилась. Не знаю, сколько месяцев это займет, но, когда она родится, я, скорее всего, постараюсь ее забрать и с этого момента буду стараться ездить с ней по всему миру.

— Еще одна ваша цель, но уже теннисная, — к концу года войти в первую пятерку, но вы уже сейчас на ее пороге. Не пересмотрели ли в сторону ускорения какие-то задачи? Может, уже определились, к какому времени хотите стать первой ракеткой мира и выиграть турнир «Большого шлема»?

— Всегда надеюсь выиграть турнир «Большого шлема»! Не знаю, получится ли в этом году, но буду стараться и отдавать сто процентов того, что у меня есть, в каждом матче. Как не знаю и того, получится ли попасть в пятерку по итогам года. Это все может поменяться очень быстро. Сейчас я как никогда близка к тому, чтобы войти в топ-5, но на предстоящих турнирах мне для этого нужно будет сыграть очень хорошо, защитить достаточно много очков. Тем интереснее будет, если справлюсь со всем этим!

— Какие у вас любимые книги и фильмы?

— Недавно смотрела в самолете фильм «Дневник памяти», по-английски — Notebook (американская романтическая драма 2004 года. — Прим. И.Р.). Очень, очень крутой! Я расплакалась, и это был просто ужас, потому что плакала на протяжении всего фильма, такое впечатление он оставил. Из книг предпочитаю приключения с драмой, но сейчас мама заставила меня читать классику. Поэтому уже четыре месяца, начиная с Австралии, читаю Виктора Гюго. Где-то по 20 страниц в день.

— Новак Джокович в 37 лет выиграл Олимпиаду. Какой вы представляете себя в этом возрасте? Будете ли продолжать играть в теннис?

— Не имею понятия! Когда была маленькая, сказала, что буду играть до 40 лет. Но сейчас уже в этом не уверена.